«Я был против этих ужасных решений»
Юрий Лужков — об августовском путче, Крыме и гречке
Накануне 25-летия событий августа 1991 года "Огонек" спросил Юрия Лужкова про путч, Крым, гречку и книги
— Юрий Михайлович, наш разговор
происходит в августе 2016-го. Прошло 25 лет со времени провалившегося
путча 1991 года и последовавшей за ним череды значимых перемен,
изменивших судьбу страны и миллионов ее граждан. Вы были в эпицентре тех
событий. Что означал для вас август 91-го тогда и каковы оценки
сегодня?
— Невозможно ответить на такой вопрос
односложно. Может быть, правильно с моей стороны сказать о том, что
вызывало мои активные возражения в то время, а именно — развал страны.
Большинство граждан отнеслось к этому крайне отрицательно. Затем
последовала приватизация "по Чубайсу" и шоковая терапия, обвалившие
промышленность и социальную сферу. Сегодня о том времени разное говорят,
но моя точка зрения и тогда, и сейчас была неизменной: я был против
этих ужасных для страны решений.
— Но в парадигме именно этих
решений вы как политик и действовали. Причем весьма плодотворно. Да и не
только о политике речь — произошедшие перемены открыли возможности и
для развития бизнеса, в стране возник, по сути, новый класс —
предпринимателей, где в списке самых успешных людей "новой России" —
ваша жена. После вашего ухода с поста мэра Москвы о Лужкове многое
говорили: то он в Австрии, то в Калининграде; то гречку сеет, то медом
занимается...
— Я москвич, гражданин России и не
имею никакого другого гражданства, кроме российского. Информация о том,
что я постоянно живу за рубежом, нужна тем, кто хочет вычеркнуть меня из
российской действительности. Это недобросовестная политическая игра,
нацеленная на то, чтобы дискредитировать меня в глазах россиян. Но надо
сказать, что все эти инсинуации в мой адрес, идущие со времен бывшего
президента господина Медведева, так и не достигли цели. Я до сих пор
чувствую доброе положительное отношение ко мне со стороны россиян и
москвичей.
После
моего столь специфического и до сих пор ничем не обоснованного
отрешения от должности мэра Москвы я занялся сельским хозяйством в
Калининградской области. Там у меня многопрофильное сельхозпредприятие,
на котором создан (единственный в регионе) непрерывный цикл выращивания,
хранения и переработки зерновых. Наше хозяйство выращивает пшеницу,
гречку, ячмень, рапс, занимается луговодством. Кстати, скоро уборочная,
август и сентябрь проведу за рулем комбайна. Помимо этого, силами
хозяйства мы возрождаем знаменитую породу романовской овцы, известную
своими ценными овчинами. В следующем году планируем получить статус
племенного завода.
Меня часто спрашивают про гречку. Так вот,
если в этом году мы сделаем, как запланировали, свыше 1 тысячи тонн, то
дойдем до уровня обеспечения трети потребностей региона гречкой. Так что
можно сказать, что в настоящее время я пытаюсь постичь все аспекты
новой для меня профессии — сельскохозяйственного руководителя. При этом
моя цель остается прежней — решать социальные вопросы через развитие
бизнеса.
— Но если цель именно в этом, то
как тогда понимать ваше решение оказать поддержку на выборах бывшему
командующему Черноморским флотом, нынешнему председателю комитета ГД по
обороне адмиралу Владимиру Комоедову, идущему по спискам КПРФ? Лужков
возвращается в большую политику?
—
Отвечая на вопрос о Владимире Петровиче Комоедове, я подтверждаю, что
решил оказывать ему поддержку на выборах в Государственную думу. Но не
потому, что решил вернуться в большую политику, и не потому, что
разделяю мнения и полностью согласен с результатами политики компартии
России. А потому что лично В.П. Комоедов — настоящий патриот страны,
опытный военачальник, сделавший много полезного для обеспечения
спокойствия на морских границах нашей страны.
— Но настоящих патриотов, как и опытных военачальников, в стране много. Особенно теперь...
—
Давайте вернемся, с чего начали,— в 90-е. Еще одна линия в политике
государства тех лет вызывала у меня протест: властью страны в то время
был фактически взят курс на ликвидацию оборонного потенциала России. Это
наглядно проявилось в ситуации с Севастополем. Нависла угроза, пусть и
мирного, но уничтожения Черноморского флота: никто ничего не взрывал, но
государство перестало уделять флоту даже минимальное внимание и
поддержку, боеспособность кораблей снижалась, новые пополнения не
планировались, материальное положение моряков и их семей стало
удручающим. Правительство Москвы взяло тогда шефство над городом-героем и
Черноморским флотом, выполняя многое из того, что должно было делать,
но не делало государство. Стоит напомнить: Москва вернула в строй
флагман Черноморского флота — крейсер "Слава", который в знак
признательности столице России был переименован в крейсер "Москва".
Столичное правительство занялось решением социальных проблем моряков —
строительством жилья, объектов социальной инфраструктуры, доплатой к
пенсиям ветеранов на уровне московских.
— Помнится, в 1996 году в Совете
Федерации вы поставили вопрос о том, что Севастополь никогда не
передавался Украине. Почему тогда и почему вы?
— Почему? Я изучил все документы, связанные с
передачей Н.С. Хрущевым Крыма в состав Украины. Это решение было
волюнтаристским и не оформленным в соответствии с действовавшей в те
годы Конституцией. Я говорил тогда и подтверждаю сейчас, что
административно, территориально, юридически Севастополь и в тот период
не входил в состав Крыма. Он был военно-морской базой Советского Союза и
имел полную экстерриториальность от Крымской области. Посещение
Севастополя крымчанами было невозможно без соответствующих
разрешительных документов Министерства обороны СССР и его органов.
Н.С. Хрущев, подписывая документы о передаче Крыма, никаким образом не
касался зоны военно-морской базы Севастополя, которая входила, как и
многие другие объекты, в систему Минобороны СССР. Тогда мои доводы,
которые я излагал публично, наша государственная власть восприняла с
раздражением, а от властей Украины я на несколько лет получил титул
персоны нон-грата. Сейчас это уже история. Но моя позиция активно
поддерживалась такими людьми, как В.П. Комоедов, который и сейчас в
строю.
— Недавно президент провел
радикальные реформы в системе управления Крымом и Севастополем... Что,
на ваш взгляд, не клеится в Крыму? Если бы у вас была возможность
заняться Крымом и Севастополем, с чего бы вы начали? Тоже с моста?
— Идею создания Керченского перехода я
активно поддерживал и предлагал на рассмотрение президентам России и
Украины еще в начале нулевых.
Сама идея создания моста не нова. Мост через
Керченский пролив начали строить во время войны, в 1944 году. Тогда его
сломали суровые паковые льды. После "ледовой аварии" предпринимались
попытки восстановления моста или создания двухуровневого транспортного
перехода для ж/д и автотранспорта. Но проект не был реализован. Также не
вышло и с канатной дорогой.
Позже,
во времена президента Кучмы, на большом совете Украины и России,
который вели Кучма и Путин, мной были вынесены предложения по
возрождению идеи строительства столь необходимого соединения Крыма с
югом России. Путин тогда очень активно поддержал эту идею, а Кучма,
кажется, согласился, скрепя сердце. Но позиция украинской стороны по
этой теме по понятным причинам была весьма сдержанной, и в итоге эта
идея оказалась заморожена.
Потом я предлагал построить подводный
тоннель. К сожалению, в 2014 году, вероятно из-за сроков реализации
этого варианта, он при всех его очевидных плюсах не был принят во
внимание. Вот и строится мост.
Керченский
переход очень необходим, но надо понимать, что его отсутствие не
является единственно важной проблемой Крыма. Там достаточно моментов,
которые в хозяйственном, организационном плане необходимо срочно решать.
Например, нужно максимально задействовать курортный потенциал Крыма.
А его прекрасные земли! Сам бог велел здесь развивать сельское
хозяйство: виноделие, традиционное для Крыма выращивание бахчевых
культур и многое другое.
Одним словом, сейчас самое главное —
раскрутить реальный экономический потенциал, как я и говорил: решать
социальные вопросы через развитие бизнеса. Уверен, Крым может стать не
просто самодостаточным, а одним из самых богатых регионов.
— Никак не обойтись без вопросов по
любимой вами и нами Москве. Как вы полагаете, все ли в столичном облике
и хозяйстве сегодня ладно? Что из начинаний нынешних властей вы бы
поддержали, к каким проектам сердце категорически не лежит?
— По поводу изменений в Москве, которые я
вижу,— столица перестала быть городом социальным, который служит своим
гражданам. Москва, по-моему, все больше превращается в город, который за
целями внешнего благоустройства, не всегда поддерживаемыми жителями,
забывает о проблемах простого человека.
— Многие помнят: помимо многолетнего мэра
столицы и политика-тяжеловеса Юрий Лужков еще и писатель. Ходили слухи,
что вы работаете над очередной книгой. Юрий Михайлович, о чем или о ком
она будет?
В
настоящее время я пытаюсь постичь все аспекты новой для меня
профессии — сельскохозяйственного руководителя. При этом моя цель
остается прежней — решать социальные вопросы через развитие бизнеса
—
Сейчас я в основном пишу аналитические статьи. А что касается книги,
над которой я в настоящее время работаю, то это публицистика по
историко-экономическим вопросам: я подробно рассказываю о китайском
опыте развития страны, как он формировался, кто за ним стоит.
Центральная фигура здесь — Дэн Сяопин — один из великих реформаторов
ХХ века, автор глобальных экономических преобразований, получивших
название "Пекинская весна". Он отказался от пустых лозунгов и ненужной
пропаганды, а сразу приступил к "четырем модернизациям":
сельскохозяйственной, промышленной, научно-технической и оборонной. Как
никто другой, он понимал первостепенную важность подъема села как
источника продовольствия. Страну надо было сначала накормить, а потом
уже развивать промышленность, науку и оборону.
При
этом Дэн Сяопин использовал идеи Николая Бухарина о развитии экономики
Советского Союза. Будучи активным сторонником нэпа, Бухарин продвигал
свободную торговлю и объявил единственно приемлемым бескризисное
развитие аграрного и индустриального секторов. Зачастую, идя вразрез с
верхушкой власти, он выступал против усиленной коллективизации, а
первостепенное значение придавал самым простым видам кооперации.
В целом можно сказать, что моя книга — о
нашем сельском хозяйстве и возможных путях его развития, о том, что нам
нужно, наконец, уходить от пресловутого монетаризма в экономике и
заниматься проблемами реального сектора.
Комментариев нет:
Отправить комментарий